В последнее время я стала замечать, что предпочитаю вечер с интересной книгой шумной компании. Моими собеседниками становятся герои книги, а иногда и сам автор.

Я предпочитаю классику, с авторами таких книг можно общаться только в воображении. Но если мне в руки попадает интересная современная книга, я не упускаю шанса поговорить с ее автором. Иногда это пара строк в LinkedIn, если повезет — беседа за чашечкой кофе.

Разговаривая с авторами об их книгах, я поняла, что писатель — как далекая звезда. Ты видишь свет, но на самом деле это лишь отражение звезды тысячи лет назад. Так и с книгами. То, что мы читаем, — это мысли автора в прошлом. Часто писатели признаются, что сейчас изменили бы большую часть своей книги или даже вовсе не стали бы ее писать.

Тамрико Шоли я читаю в Фейсбуке около двух лет. Она поразила меня откровенностью и прямотой. С каждым ее постом я находила все больше и больше сходства между нами. Мы одного года рождения, и даже одного месяца, у обеих папа — иностранец. Мы обе выросли на востоке Украины (я в Донецке, Тамрико в Луганске), получили первое образование, но не работаем по специальности. И даже переезд за границу у нас случился в один год и мы обе находимся в стране по студенческой визе. Только я переехала в Канаду, а Тамрико в Германию.

Все герои историй для проекта Those Who Dare помогают мне решать мои собственные внутренние конфликты и вопросы, бороться с сомнениями и неопределенностями.

В моих интервью собеседник выступает в роли наставника, хоть и не советует ничего напрямую. Я приглашаю на беседу людей, которые успешно справились с ситуациями, идентичными с тем, что происходит со мной. Задавая вопросы, я изучаю их опыт и принимаю решения.

У Тамрико похожая история переезда, поэтому большая часть моих вопросов к ней оказалась связана именно с эмиграцией.

Несмотря на то, что я мечтала переехать за границу в течение нескольких лет, все произошло очень спонтанно. Я уехала со студенческой визой всего лишь на девять месяцев. Причин для переезда было несколько. Одна из них — научиться быть лучшей версией себя.

Я пребывала в иллюзиях. Мне казалось, что в странах первого мира меньше проблем, люди осознаннее, города красивее, культура поднялась на новый уровень. Реальность отрезвила.

Я злилась, я неистовствовала, после сотни тщетных попыток отказывалась адаптироваться в новой среде и пыталась все поменять, не зная правил игры. За три года я успокоилась, многое осознала и, благодаря испытаниям, действительно стала лучшей версией себя, обрела внутренний стержень, собственное мнение, уникальный стиль и яркий характер.

Я совершила множество ошибок, особенно в первый год жизни в Канаде. Я думала, что очень просто начать все с нуля, забыть предыдущий жизненный опыт и привыкнуть к новым условиям. Я перестала общаться на родном языке, стала читать канадские газеты, слушать местные радиостанции. Я общалась только на английском языке. Надеялась, что это поможет мне постичь канадскую культуру, принять канадские обычаи, выучить язык и стать «своей». Но я ошиблась.

Нельзя постичь культуру страны, потому что ее фактически не существует. Канада — молодая страна эмигрантов, где каждый «новенький» вписывается в свою диаспору: иранцы продолжают жить своей культурой, мексиканцы — своей, китайцы — своей… Общей «канадской» культуры нет. Поэтому либо оставайся внутри славянской культуры, либо адаптируйся сразу под всех, если хочешь общаться с кем-то помимо своих.

Нельзя в один присест перечеркнуть опыт 28 лет жизни. Нельзя превратить чужой язык в родной, когда тебе под тридцать, даже если ты учишь его десять лет.

Этот путь подходит для совсем юных людей, которым на время переезда исполнилось от 17 до 23. У них еще нет жизненного опыта как такового, они не успели получить высшее образование, у многих к этому возрасту еще не было опыта отношений. Понять и освоить чужой язык, когда ты молод, намного проще.

Со мной все было иначе.

Отказавшись от общения с эмигрантами-соплеменниками, я отсрочила понимание происходящего. В моем окружении не оказалось человека, который мог бы объяснить мне как важные нюансы канадской системы образования, так и бытовые мелочи, вроде того, через какую дверь выходить из автобуса, куда выбрасывать мусор и где купить нитки с иголками.

У канадцев же мои вопросы вызывали недоумение. Они считали меня непроходимой тупицей, которая не знает даже, как включить свет (попробуй, объясни каждому, что в моей стране свет включается по-другому).

Я приехала с английским уровня advanced, но этого оказалось недостаточно, чтобы писать статьи или хотя бы посты на английском без ошибок, выражая мысли так же свободно, как я делаю по-русски или украински.

К тому же общение — это не только язык. Это культура, сленг и метафоры, примеры из литературы и анекдоты. Я очень начитана, но мои примеры даже из зарубежной литературы никто не воспринимал. Я легко отказалась от материального, но для меня было большим ударом осознать, что, чтобы стать своей в чужой стране, придется также отказаться и от интеллектуального багажа. Как? Забыть литературу, поэзию, историю, мифологию, кинематограф... и даже европейские языки, потому что здесь это никому не нужно, потому что здесь об этом не с кем разговаривать. Я не могла.

Через полтора года меня накрыло. Я возненавидела Канаду. Почти перестала общаться с местными и ушла в сеть. Я снова начала приводить примеры из Толстого и Стругацких, цитировать героев «Брата-2», и меня понимали. Я почувствовала себя дома, я стала жить в сети. В то же время я получала МВА, и это была двойная жизнь — чужая в стенах университета и родная в экране монитора. Но рано или поздно мне пришлось бы выбирать, потому что невозможно жить две жизни одновременно.

А еще очень хотелось ответить на вопрос для самой себя:

Внутренний голос подсказывал, что я смогу найти ответы в беседе с Тамрико.

Мы договорились созвониться в скайпе.

Голос Тамрико звучал глубоко и размеренно. Именно таким почему-то я его себе и представляла. Я воодушевилась. Люблю когда мои представления совпадают с реальностью. Мы начали беседу. Тамрико оказалась легкой в общении, искренней и откровенной. Никакого жеманства и заносчивости, как у многих молодых людей с обложки.

Я уже уважала Тамрико, исходя из того, что она пишет в Фейсбуке, но при личном общении молодая писательница окончательно расположила меня к себе. Казалось, мы давно знакомы.

Прежде чем перейти к своим основным вопросам об эмиграции, мне захотелось поговорить о ее первой книге «Внутри мужчины».

— Тамрико, обычно авторы выбирают тему для своей первой книги, в которой они являются экспертами. Вы написали первую книгу о внутреннем мире мужчины, когда вам было 24 года. Считали ли вы себя экспертом в данном вопросе в столь молодом возрасте, почему выбор пал на такую тему?

— Я как раз и выбрала эту тему, потому что не являлась в ней экспертом. На меня очень повлияли первые серьезные отношения и первые разочарования. Я пыталась разобраться, разговаривала с мужчинами, а они в какой-то момент спрашивали — «Ты что, берешь интервью?». Я подумала — «А это хорошая идея!». Я провела интервью с более чем двумя сотнями мужчин. Я задавала каверзные вопросы, будто бросала перчатку. Тогда, восемь лет назад, я находилась в позиции обиженной девочки, поэтому моим внутренним мотивом было вывести их на чистую воду, разоблачить и открыть некую тайну.

— Есть ли у вас в планах повторить подобный эксперимент сейчас?

— Сейчас я бы уже не взялась за такое. В 24 года у меня на первом месте была карьера, азарт… Я была готова рисковать необдуманно. А теперь и гендерная тематика уже не так интересна. Я считаю, что всему свое время.

— Как отнеслась семья к выходу книги «Внутри мужчины?»

— Мама отнеслась очень толерантно. Возможно, потому что я с детства околачивалась в сомнительных компаниях, одевалась и вела себя, как мальчик, курила... При этом, помню, что родители меня никогда не наказывали и не ставили запретов. Уже во взрослом возрасте я много раз спрашивала у мамы, почему. Она всегда отвечала, что верила в меня и мои внутренние принципы, которые не дадут мне совершить непоправимые глупости. Она никогда не говорила мне этого в детстве, но, думаю, я это как-то почувствовала и действительно не перешла грань. Одним словом, маму было уже сложно чем-то шокировать.

Мама стала первым читателем книги. Прочитав рукопись, она попросила убрать несколько абзацев — там, где я делилась слишком личными мыслями и отношением к теме. В 24 года мне казалось, что если я озвучу подобное, это пойдет на пользу книге, но сейчас я очень благодарна маме. Ведь что написано пером, уже не исправить.

— Как вам удалось вырваться из плохих компаний, не закончить так, как многие подростки?

— Я задавала себе этот вопрос. Спасибо надо сказать моим родителям. Мы переехали в Киев, когда мне было пятнадцать. Окружение резко поменялось. А с окружением изменилась и я. Общество обтесывает.

— Как и когда пришло желание переехать за границу?

— Желание возникло в 2014 году, когда начались события на востоке Украины. Мне начали приходить сообщения о смерти знакомых. Мир рушился на глазах: я уволилась с работы из-за расхождения взглядов с шефом. А вскоре умер папа...

Идея переезда возникла у моей мамы. Моя сестра живет в Висбадене, а мама всегда хотела, чтобы мы с сестрой жили в одном городе. Они с сестрой знали, как меня на это уговорить. Они сказали: «Тамрико, это будет очень интересный опыт. Ты сможешь об этом позже написать».

В Висбадене я испытала психологический шок — все ходят по улицам в пижама-стайл, в отличие от наших девушек, которые тратят несколько часов только на макияж, чтобы выйти в магазин.

Эта поездка оказала на меня такое впечатление, как отпуск в санатории. Я подумала, что было бы прикольно пожить в Висбадене — выучить новый язык (немецкий), получить опыт общения с представителями разных национальностей. Так я получила студенческую визу.

— Были ли сложности при переезде? Когда они возникли?

— Конечно были. Правда, самым сложным оказался второй год. Первый год я еще пребывала в состоянии туриста. В Украине только что вышла моя вторая книга «Внутри женщины», а в Висбадене все было новым и оттого безумно интересным и легким.

Будни начались позже. Ты уже привык ко всему, не ходишь с открытым ртом. Начинают появляться бытовые проблемы, которые нужно как-то решать самостоятельно. Поиск жилья в Германии — первое большое испытание для эмигранта. Арендодатели придирчиво выбирают кандидатов, обращая внимание на место работы потенциального жильца, его заработок и социальный статус. Немцы очень любят бюрократию. Посмотреть в глаза, как у нас, проникнуться и поверить на уровне интуиции — в Германии так не принято. Недостаточное знание языка, незнание здешних законов и порядков тоже добавляло проблем. Поэтому мое гостевание у сестры затянулось — я долго не могла найти отдельное жилье.

Я то и дело чувствовала свою беспомощность. На то, чтобы написать письмо на немецком, у меня уходил целый день.

Остро встал вопрос непонимания между мной и людьми, которые не покидали родной страны. Я пыталась объяснять, но объяснить что-то людям, которые не прожили твой опыт, довольно сложно.

Люди говорят: «У нее там была сестра». Да, была и есть. Но родственники не первой линии (первая — это родители, супруги и дети) могут оказать только первоначальную помощь (жилье или полезная информация), но решить ваши визовые, юридические или психологические проблемы, возникающие при переезде, — они не в силах.

— Было ли желание собрать чемоданы и вернуться? Если было, то что останавливало?

— Конечно, было. Останавливало интуитивное ощущение, что я взяла еще не все. Я ведь еще не говорю на немецком, не побывала во всех местах, которых хотела.

Но, в эмоциях, бывало, звонила маме, а она спрашивала: «Ты что, так легко сдаешься?»

— Произошла ли переоценка ценностей за четыре года в Германии?

— Пришло осознание смертности, не только собственной, но и окружающих. Я поняла, что прошло время рисковать необдуманно. Уже нет времени репетировать жизнь, нужно жить.

А дикая переоценка ценностей началась примерно год назад. Я стала задавать себе вопросы: «Как теперь себя вести?», «Как теперь с этим жить?» Как будто я перешла на другой уровень и пора двигаться не вперед, а вглубь. Пришло понимание качества времени. В голове постоянно крутилась мысль: «В чем смысл того, что я делаю?»

Всему свое время. Сейчас у меня чувство, что настал период долгоиграющих выборов.

— Удалось ли завести друзей на новом месте?

— У меня много хороших приятелей, но не близких друзей. От местных меня очень отличает бэкграунд и культурный код, приобретенный в детстве. Большинство немецких подруг не понимают моих семейных ценностей, иногда даже говорят, что я мыслю, как мусульманка (смеется). Что поделать — в вопросах семьи я действительно несколько старомодна, хотя и легко принимаю другие способы жить.

— Удается ли совмещать учебу в университете с работой?

— Учеба в университете, особенно на иностранном языке, требует уйму усилий. Это очень серьезная вещь, которой я на данный момент не могу уделять достаточно внимания. Поэтому я решила отчислиться. Сейчас у меня появились другие приоритеты, и приходится четко понимать, как планировать свое время. Если хочешь достигать желаемого, нужно научиться отсеивать лишнее и то, что тебя тормозит.

— Не жалеете о том, что переехали?

— Ни секунды. Это был мой лучший тренинг по развитию и пониманию своего  «я». Каждый прожитый в Германии день я получала новый опыт и информацию, которые не могла бы получить в рамках жизни в родной стране. Однажды, в прямом смысле, я проснулась и посмотрела на всё иначе. Дозрела. Дозрела до возможности слышать и видеть себя такой, какая я есть на самом деле. 

Я хотела спросить Тамрико о планах на будущее, но остановилась. Зачем? Узнаю, когда Тамрико сама посчитает нужным написать об этом у себя в Фейсбуке. Всему свое время.

Мы проболтали больше двух часов. В конце я говорила даже больше, чем Тамрико. Интервью перестало быть интервью, как это уже было во время разговора с Джимом. Нам обеим было интересно слушать друг друга и понимать. Иногда возникало ощущение, что слова не нужны, ситуации очень похожи и понятны без слов.

Читая книгу Тамрико «Хочу домой», я видела свет звезды. Я представляла Тамрико отчаянной и слегка сумасшедшей. Она такой и была, когда начинала писать эту книгу. Сейчас Тамрико уже взрослее, спокойнее, с крепкими семейными ценностями. Я очень рада, что Тамрико согласилась уделить мне время.

Мы попрощались. Я серьезно призадумалась. Я получила ответы на свои вопросы. Внутренний голос меня не обманул. Ключевое слово — это «окружение».

Мне не нравится Канада. Я чувствую себя чужой и обманутой. У меня нет здесь единомышленников, но приложила ли я достаточно усилий, чтобы их найти? Что еще я могу сделать, чтобы окружить себя людьми со схожими ценностями?

Я залезла в интернет, нашла интересных мне блогеров и начала активно их комментировать. Некоторые мне ответили и согласились стать участниками моих следующих интервью.

Я перебрала свои книги. Оказывается книжные герои — тоже мое окружение! Пополнила список самой современной литературой, чтобы брать свежие идеи у своих литературных друзей.

Я организовала группы в meetup и завела страницы в Инстаграм. Ведь чтобы привлечь к себе единомышленников, нужно сообщить миру о своих интересах. А благодаря интернету это теперь очень просто сделать!

И последнее: я решила остаться в Ванкувере. Мне надоело что-то искать снаружи, я направила фокус внутрь себя.

Мне не нравится поговорка «Хорошо там, где нас нет», я меняю ее на «хорошо там, где я». А я сейчас в Ванкувере, поэтому здесь сейчас хорошо. Это вовсе не означает, что я собираюсь жить в Ванкувере до конца своих дней. Возможно, уже скоро я перееду в другое место, пока не знаю, какое. Я открыта новым возможностям и новым впечатлениям. Но для этого должен произойти толчок извне. Предложение работы, например.

Когда я была моложе, я гналась за мечтами, теперь настало время планирования. Я села за рабочий стол и написала детальный план на три года. Я пишу планы уже не в первый раз, но впервые все мои проекты, планы и хобби соединились в единый гармоничный и очень детализированный пазл.

Спасибо, Тамрико!

Саморазвитие #Интервью #Осознанность #Переезд #Писательство