Сегодня мы публикуем заключительную часть статьи о двенадцати демонах, которые встречаются нам на пути к счастью, свободе и творчеству. Первую часть можно прочесть здесь.

В прошлый раз вы познакомились с первой пятеркой страшилищ, лишающих нас возможности жить радостно, легко и заниматься тем, что приносит нам удовольствие. Но паноптикум еще не исчерпан.

Фото: Rudolf Ammann

Едва вы оправились от встречи с демоном номер пять Страшиликусом Грандиозникусом и совсем было решились попробовать, как навстречу вам из-за поворота на Большую Никитскую выруливает шестой демон. Культурикус мифологитус собственной персоной. Он красив и образован, делает маникюр по вторникам. Богат и экстравагантен — ездит в кабриолете круглый год. Говорит, для здоровья полезно почаще дышать свежим воздухом. Зимой, правда, в машине с открытым верхом непросто — долго приходится снег из салона выковыривать. В дождь тоже, но впечатление превыше всего.

Он вскидывает голову, презрительно смотрит и на вас, и особенно на болонку, и говорит:

— При всем моем воображении, вы не тянете даже на Карандаша и Кляксу. В вас нет ни стиля, ни тайны. Идите и без берета и стрижки не возвращайтесь!

Вы подавлены. Болонка не хочет модную стрижку. Да у вас и денег на нее нет. Вы грустно выстригаете из нее дома жалкое подобие бритого льва с общипанной гривой.

Думаете, что хотели писать стихи, но звание «я поэт» рифмуется теперь в голове почему-то только с «поел котлет» или «зовусь я Цветик». Может быть лучше стать художником? Но тогда прийдется брить голову как Пикассо или растить и закручивать усы, как Дали.

Кто-то предлагает переквалифицироваться в писателя. Вы послушно покупаете печатную машинку, кальвадос, заводите подружку, которая только что выписались из туберкулезного диспансера. Жена в ужасе уезжает к маме. Она и слышать не хочет о свободе творчества и свободной любви.

Жизнь понемногу налаживается. Вы чувствуете, что входите в образ. Дома обстановка настолько накаляется, что как и многие известные писатели, вы перебираетесь работать в кафе.

Нельзя сказать, что официанты с пониманием встречают стриженную болонку и рады вашему стуку по клавишам печатной машинки. Но что делать? Согласно традиции, творец должен быть беден и несчастен. Вы не раз читали об этом в учебниках.

Счастливые богатые люди, толстокожие мещане, где им понять творчество, поддакивает демон. Он подмигивает, предлагает ехать ночью к цыганам, в ночное или хотя бы на западный фронт. За впечатлениями. Куда творцу без впечатлений?

При этом ни строчки так и не написано. Все деньги, силы и время ушли на создание похожей на богемную личность физиономии. Муза испарилась, но, если верить воспоминаниям очевидцев, она редко посещает творцов. Вы перечитываете Хемингуэя. Старик утверждает, что начать писать легко. Нужно только пустить кровь и писать ее вместо чернил. Чувствуете, что вы столько не выпьете...

В общем, в этом месте уже и болонка начинает раздумывать, не стоит ли ей поискать хозяина порешительнее. Говорят же, что таблица Менделеева приснилась вначале Пушкину, только он ее не запомнил. Потому что ничего не понял.

Нужно признать, что и вам богемный образ жизни порядком поднадоел. Вокруг одни гении. Довольно! Вы решаете стать творцом нового склада. Времена же меняются. Пора вспомнить о настоящем. Какой смысл ломать пальцы о «Зингер», если придумали компьютеры.

Вы широким жестом вышвыриваете бархатный берет, чахоточную подружку. Покупаете весомый букет роз и отправляетесь к жене.

Вы умоляете ее вернуться к прежней жизни. Клянетесь, что больше никаких глупостей не будет. Творческая жизнь навсегда осталась позади. Вы будете гением цифровой эпохи. Как миллиардер Норман Фрост или английский художник Дэмьян Херст.

— Постой, а не он ли забальзамировал разрезанную пополам корову? — спохватывается жена. — Я не хочу дома корову!

— Никаких коров, дорогая, — обещаете вы. — Только мы и вот эта милая белая болонка.

— О, нет! — Жена закатывает глаза и поджимает губы.

Что делать. Ее можно понять. Девушка выходила замуж за топ-менеджера банка, а не за дрессировщика белых болонок. Пусть и симпатичных. Пусть вы и решили стать дрессировщиком цифровых времен.

Вместо того, чтобы спросить «Когда вы начнете?», она спрашивает: «А как же ваш новогодний корпоратив? Ведь мы должны были вместе лететь в Ниццу». Дальше больше — девушка начинает осознавать размеры катастрофы и напоминает о том, что ваши сбережения не резиновые. Их от силы хватит месяцев на 6-7 жизни, к которой вы привыкли. А как же ее планы провести будущее лето с ребенком в Юрмале? Ведь вы сами предложили и обещали прилетать каждые выходные. И что же — годы учебы и пятнадцать лет пахоты на корпорацию? Ведь обратно в случае провала не возьмут.

Как можно всерьез предлагать жене так резко пасть в статусе?

Кажется, ваше хорошее настроение испарилось. Вы представляете, что завтра жена позвонит вашей маме и расскажет, что вы не оправдали родительские надежды, пренебрегли деньгами на репетиторов, разорвали семейную традицию: каждый старший ребенок — бухгалтер. Мама позвонит вам и начнется. А у отца сердце, его нельзя волновать и если маму не успокоить... Более того, если сейчас вы рассердитесь и закроетесь в кабинете, жена прямо сегодня позвонит подругам и до полуночи уже все общие знакомые будут знать, что вы сошли с ума.

Вы хватаетесь за голову и выходите на балкон покурить. Хотя семь лет как бросили. Там — не ожидали? — стоит собственной персоной Неоправдатут Ожиданиус Ближайчукус.

Редко кому везет настолько, чтобы близкие были не только женами-мужьями или любовниками, но еще и друзьями. Ведь с последними договариваться проще, чем со второй половинкой, которая вас тоже конечно ценит и любит, но только с определенным социальным статусом. На нее же тоже давит и общество, и демоны.

— Жена успокоится, только если ты победишь Нищеброда. — Шепчет тебе в ухо Неоправдатут Ожиданиус Ближайчукус.

Знакомьтесь. Восьмой демон разбудит в вас ужас бедности, страх нищеты, тревогу об оплате по счетам. Он будет приходить к вам перед сном и заставлять ворочаться с боку на бок. Станет будить до будильника ранним утром. Причем в обоих случаях пересчитывать вы будете в голове не баранов, а сколько денег у вас осталось до будущей выплаты. Вы будете переживать об оплате кредитов и расходах на школьные завтраки. Вы посмотрите на курс доллара и начнете понимать, что болонка вам не по карману. Порция свежих новостей приведет вас к мысли приковать себя кандалами к рабочему креслу в офисе и не рыпаться. Стабильность превыше развлечений, скажет вам Нищеброд.

Существует стереотип, что любые изменения ставят под удар финансовое благополучие. Стартапер, творец, искатель и разведенная мать обязательно должны быть бедны, плохо одеты и несчастны. Только так, гласит молва, появляется желание действовать. Когда есть нечего, уже не до страха. Однако не надо крайностей.

Болонка напомнит вам о том, сколько денег вы тратите на красное чилийское вино, ужины с партнерами и переполненный шкаф жены. Вы подумаете, что можно, в общем-то, продать внедорожник и купить «Киа». Ну ладно, не «Киа», «Фольксвеген». Так и быть. В конце концов, жили же в студенчестве в общаге на кофе и сигаретах и ничего. Тем более, что вы уже лет семь как бросили курить. Существенная экономия, кстати. Кажется, вам удалось победить сомнения и страх.

В этот момент почему-то из облака табачного дыма вместе с Нищебродом выбегает стайка мелких демонят. Пищат, кричат, натоптали в прихожей и вдруг подскочили, слиплись и превратились в демона Акакжедетикуса.

— А как же дети? — с истерично высокой нотой в голосе вопрошает он. — У тебя и так никогда на них времени не было, а тут еще, скажите пожалуйста, творить он надумал!

Да... Дети это серьезно. Это почти так же свято, как мама и семейный очаг. Как там очаг кстати? Почему только я должен заниматься детьми? У них есть и второй родитель. С другой стороны, нехорошо сваливать заботы на жену.

Давайте будем честны друг с другом. Если вы находили причины мало времени проводить с детьми и раньше, творчество не сможет помещать этому процессу. Точнее, его отсутствию. Дети как раз с удовольствием, если дать им такую возможность, участвуют в увлечениях взрослых. Ваши — не исключение. Да они растают, как только увидят обросшую со времен модной стрижки болонку. Воспитание детей тем и хорошо, что его можно совмещать с жизнью.

Прекрасный, на мой взгляд, подход у французских родителей. По их системе координат ребенок вписывается в родительскую семью, его учат подстраиваться, чтобы не мешать привычной жизни родителей. Довольно спорная система под названием «ребенок-король», когда вся жизнь семьи вертится вокруг короля-солнце, — вот что действительно вредит. И творчеству, и отношениям, и нормальной семейной жизни. Если обнаружите в доме ребенка-короля, совершите революцию. Поставьте малыша на подобающее ему место. Тогда и Акакжедетикус испарится, поспешит к другим родителям.

Вы проводили девятого демона до двери. Поправили на шее Акакжедетикуса шарф, чтобы по дороге не простудился. Выдохнули.

Вы все же решили писать книгу. Детскую. Ведь это прекрасный способ проводить побольше времени с детьми. Ведь они вам больше не мешают. Вы прочитали, что имеет смысл вначале придумать сюжет, узнать чем все закончится, а затем уже приступать к написанию. Дети удачно предложили записывать сюжетные линии на листочках, которые вы вместе приклеиваете к доске на стене.

Полная идилия. Жена довольна. Вы придумываете вместе с детьми историю про белую болонку, которая потерялась на школьном дворе. Чтобы прочувствовать атмосферу, расспрашиваете детей про их школьные будни. Записали и водите болонку на площадку к кинологу. Обрастаете материалом, можно сказать. Вино пить перестали. Сэкономленные деньги отдаете художнику — он иллюстрирует ваши рассказы.

Любопытно, но первый опубликованный в сети рассказ пользуется успехом. Три одноклассника сына, две подруги дочери, ваша мама и болонка поставили лайки. Мысленно вы вовсю раздаете интервью. Вам так хорошо и хочется творить дальше, что теперь вы постоянно ходите и улыбаетесь. Но однажды во сне к вам приходит демон Популярикус Успехос. Да не один. С сотней репортеров. Все они мечтают сделать с вами эксклюзивный материал. Папараци лезут к вам в окна. Издатели требует продолжение. Тарантино просит продать ему права на экранизацию ваших рассказов. Болонка раздает откровенные интервью.

Вы просыпаетесь в холодном поту. Бредете в темноте на кухню. Достаете (нет не красное чилийское) бутылку валерьянки (вы же экономите). Вы не можете вспомнить ни одной знаменитой семейной пары, которой удалось сохранить счастливый брак. Может быть к черту успех? Может быть, правда, в офисе будет поспокойнее.

В этот момент Популярикус Успехос наносит вам последний удар. А вдруг остальные рассказы не соберут даже нынешние восемь лайков? Вдруг вы будете писать, тратить время и силы, а настоящая слава так и не зайдет в гости? Уж лучше не писать совсем, чтобы никогда не узнать жестокую правду. Права была мама, вы прирожденный счетовод, а не звезда.

Не поленитесь, найдите первые сочинения Ремарка, перечитайте стихи Владимира Сирина — это псевдоним, под которым писал стихотворения Владимир Набоков. Перечисленные произведения, мягко говоря, ничего не говорят нам о том, что они вышли из под великого пера. Предполагаю, авторы знали или догадывались о несовершенстве своих произведений. Главное — их это не останавливало, а может быть даже подстегивало.

Есть что-то упрямое и мужественное в том, чтобы переносить неудачи и продолжать следовать за мечтой. С другой стороны, что может быть лучше самовыражения? Если я не займу себя, мне обязательно придумают занятие другие. Может быть, нами на самом деле движет страх смерти и желание оставить свой след в вечности?

За рассуждениями на подобные темы можно встретить не один рассвет. А вместе с ним и одиннадцатого демона — Завистникуса. Вот, например, в американской культуре, если вы сделали что-то, книгу написали или приготовили передачу для телеканала, вы априори молодец. По факту того, что рискнули, победили лень, демонов страха и завершили проект. Что говорят у нас? Ага, это она чужие мысли в своей книжонке пересказала. Знаем мы таких телезвезд, у нее на канале, небось, папа работает или любовник. Противно. Руки опускаются, и уже не хочется представать перед судом общества.

— Сиди тихо, скромно и не высовывайся, — приказывает Завистникус. — Так безопаснее.

Даже если аудитория тебя принимает, успех дает двоякое ощущение. По мнению режиссера Девида Финчера, некоторые снимаются в кино только за тем, чтобы получать в ресторанах столики получше. Слава — она ведь как луна: у нее две стороны. Больше всего не люблю, когда меня узнают в бане, говорит Кирилл Серебренников. И с ним не поспоришь. Одно дело, когда слава приносит выгоду, совсем другое, когда она — повод для повышенного внимания в ситуации, когда вам хочется быть человеком-невидимкой.

Если забыть про традиционную российскую необходимость выживать (ведь в России за 10 лет меняется все, а за 200 — ничего), рано или поздно начинаешь задумываться, что важен бывает сам путь, а не результат.

«Ладно, сдаюсь, решаете вы. Убедили. Буду рисовать, печь, ваять, писать, лепить. Все, что скажете. Столько страданий с этой болонкой, такая они приставучая. Куда ни поеду, везде на нее натыкаюсь. Вот прямо сейчас и начну».

Как только вы так подумали, позвонил начальник и попросить срочно доделать годовой отчет. Пока вы с отчетом разбирались, дочка разбила колено. Съездили, наложили швы. Вернулись — пора ужинать. Поужинали — футбол начинается. После футбола вспомнили о болонке, но сил больше нет. Решили проснуться пораньше и уж тогда точно. Утром не прозвонил будильник...

Это все происки Таймика, двенадцатого демона. Как только мы говорим себе: «Решено, завтра же начну готовиться к экзамену или презентации, начну учить китайский язык или безупречно подготовлю финансовый отчет», — появляется Таймик. Он, на самом деле, хороший. Таймик добрый, он знает, что лишнего времени и сил у вас нет. Таймик заботливый — он бережет вас от нервных срывов, переработки, синяков под глазами.

На самом деле, двенадцатый — самый безвредный из демонов. Приручить его легко. Как только мы отказываемся от идеи получать твердую «пять» и только «пять», выложиться «на все сто», когда достаточно и тридцати процентов. Таймик отступает, когда мы разрешаем себе сделать не превосходно, а... хорошо или даже нормально. Он против перфекционизма. Он за здоровое принятие себя и своих несовершенств.

Не нужно упираться и пытаться написать новый бессмертный роман за неделю, напоминает демон. Вот Лев Толстой «Анну Каренину» десять лет писал, и хорошо вышло. А вы куда торопитесь?

Архив #Осознанность #Творчество